В настоящей статье вниманию читателя представлены результаты полевых исследований 2003 года, проведенных в Дарвазском районе Горно-Бадахшанской автономной области Республики Таджикистан. Это один из самых высокогорных районов мира, где живут народы иранской языковой группы, исповедующие ислам. Цель исследования - изучить взаимоотношения мусульман Бадахшана, принадлежащих к разным течениям в исламе, в частности исмаилитов и суннитов. Опубликовано в книге "Памирская экспедиция". М., ИВ РАН, 2006.

Исследование выполнено в рамках программы фундаментальных исследований Президиума Российской Академии Наук "Этнокультурное взаимодействие в Евразии".

В Дарвазском районе, относительно небольшом по численности населения и географической протяженности, в разных селениях проживают представители разных ветвей ислама. Для науки это является уникальной возможностью: изучить - насколько гармонично уживаются между собой две системы исламских ценностей. Автор ставил перед собой задачу также исследовать степень приспособляемости традиционных горных обществ к процессам модернизации, привносимым в них в результате современных социальных сдвигов.

Исходя из поставленных задач, был выбран такой вид исследования, как полевое - изучение социальных явлений методом непосредственного наблюдения за поведением людей в реальных жизненных ситуациях. В полевом исследовании использовались методы прикладной социологии - опросы населения и изучение общественного мнения среди различных групп населения.

Как отмечалось выше, основные исследования автор проводил в Дарвазском районе ГБАО РТ, а для уточнения некоторых вопросов выезжал в центр ГБАО РТ - г. Хорог. Ряд интервью был проведен в столице Таджикистана - г. Душанбе, здесь же проведены опросы по общему состоянию ислама в республике. Кроме того, проводились фиксированные наблюдения и эксперименты в Дарвазском районе ГБАО РТ и среди суннитов - трудовых мигрантов г. Москвы. В некоторой степени использовались материалы предыдущих полевых исследований автора (1995 г. - Дарвазский район ГБАО РТ; 1996-1998 гг. - Шугнанский, Рушанский и Ишкашимский районы ГБАО РТ; 2002 г. - Ишкашимский и Шугнанский районы, а также гг. Файзабад и Бахорак провинции Бадахшан Исламского Государства Афганистан).

Обследуемые социальные группы были разделены по следующим признакам: по конфессиональному - мусульмане-сунниты и мусульмане-исмаилиты (были проинтервьюированы разные категории в иерархии религиозной общины - рядовые прихожане, имамы, правоведы-факихи, муллы и муфтии, халифа и др.); по образовательному уровню и социальному положению - люди с неполным средним, средним и высшим образованием, в т.ч. рабочие, служащие и должностные лица (1).

Всего в интервьюировании, опросах, наблюдении и экспериментах автором задействованы более 100 человек (суннитов и исмаилитов, таджиков и представителей памирских народов, а так же русских пограничников, несших службу в Дарвазском районе (2)).

В ходе работы исследователю было оказано содействие со стороны Академии Наук Республики Таджикистан, руководства Дарвазского района ГБАО РТ, офиса фонда Ага-хана IV (Aga Khan Development Network) в гг. Душанбе и Хорог. Выезд и работа на Дарвазе была организована непосредственно через жителей Дарвазского района ГБАО РТ. Они оказывали большое содействие в исследовании, узнав о том, что российские ученые будут писать об исламе на Дарвазе. Перемещение от Душанбе и Хорога до Калай-Хумба осуществлялось на попутном транспорте, без сопровождающих. Автор повсеместно видел очень хорошее отношение случайных попутчиков - как правило, вместе приходилось ехать в течение 10-12 часов. Отношение к незнакомым людям, в том числе, иностранцам, у местного населения дружелюбное. Они пытаются оказать всяческую помощь в работе. В ходе работы исследователя принимали дружелюбно во всех кишлаках Дарвазского района. Передвижение по району осуществлялось в сопровождении местных мулло и верующих-мужчин. Несмотря на запрет входить в мечеть женщине, который существует на Дарвазе, мне позволяли не только находиться в мечети, но и фотографировать как снаружи, так и внутри молитвенных зданий. Повсеместно оказывалось традиционное гостеприимство - приглашая посетить тот или иной кишлак, люди накрывали стол в доме, и сначала стремились накормить исследователя, а потом вести беседы, на которые зачастую приглашали авторитетных в селе мулло, и показывать местные достопримечательности - мечети и мазары.

Серьезная помощь была оказана командованием Калай-Хумбского пограничного отряда (командир отряда полковник Левченко Н.Н.), в том числе проживание в гостинице и обеспечении транспортом для выезда в отдаленные кишлаки района. По завершении работы командование отряда предоставило возможность вылететь в Душанбе на военном авиатранспорте.

По мнению автора, данное исследование дополняет накопленные сведения о жизни исмаилитской и суннитской общин Горного Бадахшана. Полученные социологические данные могут быть полезны в разных областях науки: политологии, социологии, истории. Хотелось бы, чтобы проведенное исследование принесло пользу органам государственной власти Республики Таджикистан в оценке и выработке стратегии стабилизации экономической, политической и социальной ситуации в этом высокогорном регионе, а также помогло налаживанию регионального и международного сотрудничества на благо развития Бадахшана.

Дарваз - это составная часть Горно-Бадахшанской Автономной Области Республики Таджикистан (ГБАО РТ). Сама область, образованная 2 января 1925 года, занимает территорию 63,7 тыс. кв. км. На севере Бадахшанская автономия граничит с Киргизией, на востоке - с Китаем и на юго-западе с Афганистаном. Общая протяженность границ - 1428 км.

Численность населения ГБАО по данным Всеобщей переписи населения 2000 года по состоянию на 20 января составила 206 054 чел. Плотность населения (на 1 кв. км территории) в среднем по области составляет 3 чел (3).

Область состоит из районов и областного центра (г. Хорог), в районы входят джамоаты дехот (сельские советы), которые в свою очередь объединяют сельские населенные пункты.

По сравнению с переписью населения 1989 г., в 2000 году население области увеличилось за счет естественного прироста на 45 194 чел., или на 28,1%. Дарвазский район по увеличению численности населения в области за 11 лет стоит на первом месте - 40,2%. Далее следуют Ванчский (37,5%), Ишкашимский (30,5%) районы и областной центр город Хорог (36,4%).

Население Дарвазского района на 1.01.2000 г. составило 23, 925 тыс. чел. В состав района входят следующие джмоаты дехот: Вишхарв - 2 973 чел., Калаи-Хумб - 8 511 чел., Нульванд - 3 577 чел., Сагирдашт - 8 864 чел. Полевые исследования автора затронули практически все джамоаты дехот района. В Вишхарвском, Калай-Хумбском и Нульвандском джамоатах были обследованы такие населенные пункты, как Джорф (численность населения 447 чел.), Кеврон (1 129 чел.), Тогмай (132 чел.), Калаи-Хумб (1 909 чел.), Рузвай (636 чел.), Хумби-Вари (553 чел.), Зинг (839 чел.), Даштак (669 чел.), Умарак (291 чел.), Нульванд (148 чел.), Шкев (212 чел.), Егед (854 чел.). В джамоат дехот Сагирдашт автору добраться не удалось, но были опрошены исмаилиты из кишлака, Калаи-Хусайн, приезжавшие в Калаи-Хумб.

По данным переписи 2000 года, в области насчитывается 31 тыс. домохозяйств, в Дарвазском районе - 3 571 домохозяйств. Средний размер домохозяйств по Дарвазскому району составил 6,6 человек.

общ. число домохоз.	число домов в том числе состоящих из:
	1 чел.	2 чел.	3 чел.	4 чел.	5 чел.	6 чел.	7 чел.	8 чел.	9 чел.	10 чел. и более	средн. размер домохоз.
3 571	51	141	211	369	486	565	576	410	302	460	6,6

До конца 20-х годов ХХ века в таджикском Бадахшане не было ни колесных дорог, ни колесного транспорта. Единственными путями сообщения были тропы, а на крутых скалах жители сооружали овринги - карнизы-настилы из бревен и хвороста. Строительство автомобильных дорог началось лишь в 1930-е годы. В 1940-м году методом народной стройки был сооружен Ново-Памирский тракт, соединивший Бадахшан со столицей Таджикистана городом Душанбе (в те годы - Сталинабад).

18 июля 1940 года газета "Коммунист Таджикистана" сообщала, что трасса этого тракта пролегала по территории 44 оврингов, общая протяженность которых составляла 14 километров. Овринги сооружались веками: на месте труднопроходимых скал памирцы разводили костры, а когда камень накалялся, его обливали водой и в образовавшиеся трещины вбивали шесты, на которые клали настил из хвороста. И так отвоевывали каждый метр тропы на отвесной дороге.

"И сегодня эта трасса самая опасная и трудная... Проехать по этой дороге и сегодня (просто проехать!) - уже нужны крепкие нервы. Как же было тогда?", - писала газета после того, как строительство тракта было завершено (4).

Протяженность автомобильного тракта Сталинабад-Хорог составила 567 километров. Этот путь прошел по отвесным скалам вдоль рек Оби-Хингоу и Пяндж через Хабу-Рабатский перевал и ворота Дарвазского ущелья. Тракт был построен досрочно за 104 дня - 3,5 месяца. Под руководством высококвалифицированных инженеров 22 тысячи человек рабочих ежедневно взрывали и вывозили тысячи кубометров горной породы, отвоевывая у гор ежедневно по 5 километров пути.

Одновременно со строительством дорог возводили мосты и дамбы, вдоль них прокладывали линии связи. Первая линия телеграфа соединила Хорог со столицей в 1934 году, а к началу 1940-х годов телеграфная и телефонная связь была установлена с большинством крупных населенных пунктов. В настоящее время сообщение Дарвазского района со столицей республики г. Душанбе и областным центром г. Хорогом идет по этим, проложенным в советское время, магистралям.

Сами дарвазцы называют свой край "Сибирью" - то есть, местом, куда традиционно ссылали всех, неугодных власти. В Дарвазе люди были вынуждены выживать в сложных горных условиях. Среди суровых вершин и природы формировался особый характер, способный вынести любые сложности и лишения - человек становился сильнее духом, приобретал особую закалку и стойкость. Одним из главных качеств людей, живущих в этих сложных горных условиях, является интерес к новому человеку, и стремление оказать максимальное гостеприимство. Приглашения в гости, стремление накормить, подарить на память какую-либо вещь, иногда - дорогую для памяти самого дарящего, с этим я сталкивалась буквально в каждом кишлаке Дарваза. Уже через пол года после проведения своих полевых исследований, я поймала себя на мысли о том, что мне бы хотелось вновь увидеть моих дарвазских друзей, что я уже скучаю о них - этих добрых людях.

Дарвазский район находится на расстоянии трехсот километров как от областного центра - г. Хорога, так и от столицы Республики Таджикистан - г. Душанбе. В переводе на русский "Дарваз", значит "Ворота". Здесь пересекаются пути, связывающие Памир с основной частью Таджикистана. Селения дарвазцев прячутся в горных ущельях и тянутся цепочкой вдоль реки Пяндж, прижатые к ней высокими горами. Жизнь в горах, безусловно, отличается от более благоприятной жизни в городе и на равнине. Дарвазцы не имеют иного сообщения с городом, кроме попутного транспорта, а зимой, когда горные перевалы закрыты снегом, сообщение и вовсе прекращается. Уже в октябре по всему Горному Бадахшану начинаются фиксированные поставки электроэнергии - не более четырех часов в день. Иногда по два-три месяца дарвазцы не могут смотреть телевезионных передач, не имеют никакой связи с внешним миром. Несколько частных магазинчиков и небольшой базар в Калай-Хумбе, вот и вся цивилизация. О наличии культурно-досуговых центров, наподобие театра, пока приходится только мечтать.

Но даже в этих сложностях дарвазцы видят свою красоту. "Да, здесь тяжело жить, - говорят они, - но, с другой стороны, у нас очень чистые воздух и вода, красивая природа, а вокруг - потрясающие своим величием горы". Они даже мечтают: "Здесь просто целебный воздух, у нас можно было бы построить дома отдыха, гостиницы для туристов". Хотя эти мечты, скорее всего, так и останутся мечтами. Туристов, желающих поехать в район, очень немного. К тому же, кроме бытовой неустроенности, есть и другая проблема, мешающая посещению района. Дело в том, что Дарваз, как и Горный Бадахшан в целом, это - приграничная зона. И чтобы попасть сюда, необходимо веское обоснование и как минимум - месяц терпеливого ожидания получения въездной визы от Министерства Иностранных Дел Республики Таджикистан.

Итак, примерно 300 километров до Хорога, столько же - до Душанбе. Полное отсутствие производства. В советский период Горно-Бадахшанская Автономная Область Республики Таджикистан была дотационным районом. Обеспечение товарами приграничных с Афганистаном районов осуществлялось со всего Советского Союза. В настоящее время Дарвазский район существует в основном за счет международной гуманитарной помощи и российских погранвойск, до сих пор находящихся здесь по соглашению между правительством Таджикистана и России. Население находится в стадии общинного производства. В основном занимаются сельскохозяйственными работами на приусадебных участках, небольшой процент служащих и торговцев. Гуманитарная помощь нередко становится средством оплаты - предприниматели берут долг в банке под проценты (10-15% годовых), которые потом покрываются за счет проданной гуманитарной помощи.

Большие проблемы после распада СССР и прошедшей гражданской войны в Таджикистане связаны с образованием, причем, проблемы эти нередко остаются скрытыми, не выраженными явно. Согласно данным переписи населения Таджикистана 2000 года, "... По сравнению с результатами переписи населения 1989 г., заметно повысился уровень образования как всего населения ГБАО, так и занятого" (5). Из всего населения в возрасте 15 лет и старше 12% имеют высшее и незаконченное высшее образование, 9% - среднее специальное, 58% - законченное среднее общее образование и 16% - неполное среднее образование. Только 3% населения имеют начальное образование, а неграмотное население (лица, не умеющие читать и писать) составило 0,4%. Доля городского населения, имеющего высшее образование, в 2,2 раза превышает соответствующие показатели сельского населения, незаконченное высшее - в 3,3 раза, средне специальное - в 1,8 раза. Удельный вес сельских жителей, имеющих только начальное образование, в 1,9 раз выше, чем городских. Данные переписи констатируют, что уровень неграмотного населения незначителен и, в основном, приходится на сельскую местность. Неграмотных женщин в 2,1 раза больше, чем мужчин.

В то же время, опросы населения Дарвазского района, а также областного центра ГБАО РТ (г. Хорог) показали, что с образованием в области существовали большие проблемы. Так, респондент в г. Хороге (исмаилит, образование высшее, кандидат филологических наук) сообщил, что состояние среднего образования на Памире становится критическим. Преподавателями работали выпускники 11-х классов. Все преподаватели со средним специальным и высшим образованием уезжали на заработки в Россию. Но школы отчитывались о хороших показателях перед местными органами власти, те - перед районными отделами народного образования, те в свою очередь - перед областными отделами, а ОблОНО - перед Министерством образования Республики Таджикистан. И все они в своих отчетах утаивали существующие проблемы. В результате сотрудники МинОбразования получали сведения о том, что образование в средних школах Памира поставлено отлично. "А если бы узнали, как обстоят дела на самом деле, то поняли бы, что мы не получаем элементарных знаний по учебным программам".

В суннитской части ГБАО РТ в 2003 году население сталкивалось с еще большими проблемами в области образования. Например, в Дарвазском районе, оторванном и от столицы республики, и от областного центра преподавателей в школах катастрофически не хватало (даже выпускников тех же школ). Они предпочитали найти более прибыльную работу, либо не работать вообще, чем отбывать свой день в школе за зарплату 10 сомони в месяц (около 3,5 долларов) (6). Как говорили сами учителя: "На эти деньги даже мешок муки не купишь, потому что он стоит 45-50 сомони". Родители тоже не отпускали своих детей на уроки, считая, что им лучше помогать в домашнем хозяйстве. В результате, дети в некоторых кишлаках Дарваза проводили в школе от силы 1-2 часа в день. В школах старая мебель, и нередко даже нет парт, книг. Родители не могли купить своим детям тетради. Зимой в школах целями днями не было света. В результате уровень образования резко падал.

Один из моих респондентов, Абдульджаббор - мулло из кишлака Кеврон. Он - ишан-заде, сын ишана. До гражданской войны был учителем русского языка и литературы. Теперь, говорит он, в школах платят мало, поэтому учителя не хотят работать, а занимаются подсобным хозяйством. Кишлак Кеврон расположен далеко от райцентра, и население не может торговать на рынке или устроиться на работу в погранотряд. Немногим из молодых мужчин удается выехать на заработки в Россию.

Еще один респондент, Махмадулло, житель кишлака Тогмай. Раньше работал учителем химии. Бросил преподавать четыре года назад. Махмадулло говорит, что в период гражданской войны, когда в район пришли моджахеды, они забрали все школьное имущество. И до сих пор в некоторых школах нет даже парт, за которыми могли бы заниматься ученики. Хукумат района, как говорят учителя, культурой и образованием не занимается: "Деньги, выделяемые для этих целей на район, расхищаются. В школах ничего нет, как и зарплаты, и учителя не работают". Махмадулло недавно вернулся из Санкт-Петербурга. Он работал там на стройке в течение двух лет. В день, когда мы беседовали, он провожал на заработки в Санкт-Петербург своего сына. По сообщению Гуманитарного фонда "Таджикистан" за 2002 год, число нелегальных мигрантов из Таджикистана достигло 500 тысяч человек, 30 тысяч из них проживают в Москве. При этом 30-50 тысяч выходцев из Таджикистана получили российское гражданство, в том числе 1,5 тысяч человек - в Москве (7).

В связи со сложной экономической ситуацией и отсутствием надежд на то, что государство как-то им поможет, дарвазцы пытаются самостоятельно искать пути выхода из сложившихся проблем. Прежде всего, занимаются частным хозяйством, возделывают огороды, ходят в горы на сенокос. Но в Дарвазском районе всего 600 гектаров орошаемых земель, большая часть района - это горы.

Жители Нульванда создали ассоциацию дехканских хозяйств. Они выращивают зерно, картофель и овощи на приусадебных участках. В основном все делается для личного пользования, а не на продажу. В таких кишлаках как Нульванд или Тогмай (удаленных от райцентра почти на 50 км) базара нет, а попасть в Калаи-Хумб очень тяжело из-за дальности расстояния и отсутствия регулярного транспортного сообщения. Жителям кишлаков, расположенных рядом с райцентром, в 2003 году было намного легче. Они могли вести торговлю с русскими пограничниками. Мне трудно прогнозировать, в какую сторону будет изменена жизнь этих людей после вывода российских пограничников из Дарваза в декабре 2004 года. Думаю, что, скорее всего, в сторону ухудшения социально-экономического состояния населения, поскольку местные жители не только вели торговлю с погранотрядом, но очень многие работали там, получая очень высокую по местным меркам зарплату.

Многие дарвазцы пытаются найти работу за пределами страны, как правило, едут на стройки в Россию. Когда в 2003 г. началось строительство автотрассы в Душанбе через Куляб, мужчины стали устраиваться в турецкую фирму, ответственную за этот проект, разнорабочими.

Икбол Абдурахманова, жительница кишлака Нульванд, вопреки привычным взглядам дарвазцев на женщину, исключительно как на домашнюю хозяйку, редко покидающую стены своего дома, создала в районном центре неправительственную коммерческую образовательную организацию. Может быть, способность этой женщины жить в обществе, невзирая на существующие ограничения и нередкий взгляд на женщину, как на приниженное существо, связано с тем, что росла и училась она в Душанбе - маленькой девочкой с родителями она выехала из Дарваза. Но потом вышла замуж, и вновь вернулась на родину. После того, как умер муж, она сама воспитывала детей. Была председателем женсовета Нульвандского джамоата, избиралась областным и районным депутатом. Она много ездила по горным кишлакам, прекрасно знает, чем живут женщины, о чем они мечтают. Икбол так передает их мысли и надежды: "В Таджикистане была война, и мы хотим, чтобы это никогда больше не повторилось. Многие молодые люди нашего района в годы войны вступили в преступный мир, стали наркоманами или торговали наркотиками. Нам нужно попытаться восстановить сломанные судьбы".

Икбол написала письма в несколько международных организаций от имени женщин Памира, в котором сказал, что они хотят поддержать женское движение против наркомании и международного терроризма. Одержимая идеей не сдаваться под градом жизненных проблем и изменить свою жизнь в лучшую сторону, в начале 2003 года Икбол Абдурахманова сумела создать и зарегистрировать женскую неправительственную организацию "Умеда" ("Надежда"). Взяли кредит в банке и вложили деньги в эту организацию три человека - сама Икбол и еще двое мужчин - бухгалтер и менеджер "Умеды". Они взяли в аренду помещение в райцентре и за несколько месяцев смогли обучить на своих курсах кройки, шитья, национальной вышивки и кулинарии 250 девушек района.

"Основная цель нашей организации, - говорит Икбол, - воспитание подрастающего поколения". Центр "Умеда" работает с женщинами, но в дальнейшем, если дела пойдут успешно, планируют окрыть курсы, на которых бы обучались и молодые люди. В частности, планируется ввести обучение английскому языку и компьютерной грамотности. Также Икбол обрати лась в посольства всех иностранных государств, аккредитованных в Таджикистане, и попросила помощи. Первым откликнулся посол Исламской Республики Иран. Он принял Икбол в своей резиденции в Душанбе, а после беседы лично приехал в Калаи-Хумб на открытие учебного центра "Умеда". Иранским посольством были переданы в дар для "Умеды" около десяти швейных машинок и 1800 сомони для закупки ткани для шитья. "Если бы все люди были такие, то на земле вообще не было бы войны, слез, зла", - говорят об иранском после девушки Дарваза. Благодаря этой помощи, 70 учениц могли пройти обучение на трехмесячных курсах кройки и шитья.

Еще 180 девушек получили дополнительное образование и смогли заработать денежные средства, благодаря помощи, оказанной "Умеде" Всемирной продовольственной программой ООН и непосредственно ее координатором в районе Махиной Додихудоевой. Именно Махина сумела договориться о премировании учениц "Умеды" 40 тоннами муки, из которой девушки делали выпечку и продавали на местном рынке.

Обучение в центре - платное (150 сомони за 3 месяца), но зато и преподаватели стремятся здесь работать, имея среднемесячную зарплату в 200 сомони. На мой вопрос, поддерживают ли их местные власти, Икбол ответила: "Хукумат поддерживает нас морально, но денег у них нет. И хотя наша организация неправительственная, власти должны знать, чем мы занимаемся. Представители хукумата присутствуют на многих наших мероприятиях. Нам нужна такая моральная поддержка по всему Горному Бадахшану, потому что мы хотим, чтобы наше подрастающее поколение не отстало от современной жизни".

И - новые проекты, передаваемые в разные посольства: "Обучения женщин Дарвазского района малому бизнесу" - в посольство Америки, детского театра "Голоса гор" - в Швейцарию. Еще одна идея - открыть в Сагирдаште фермы по разведению скота, которого в районе почти не осталось. Последним письмом с просьбой о помощи, которое мне показала Икбол, было письмо к Имаму исмаилитов.

Его Высочеству Ага-хану IV

Наша организация образована 28 января 2001 года и зарегистрирована в городе Хороге. За эти два года мы обучили 180 женщин малому бизнесу и кулинарии и 40 женщин - кройке, шитью и вышивке. Эти женщины получили помощь от ООН - муку. Мы также получили помощь от посольства Ирана - 7 швейных машинок. Благодаря этому, мы обучили бесплатно 70 девушек кройке и шитью.

Наши горные девушки из-за низкого уровня жизни не могут поехать в город или центр области, чтобы там учиться. Расстояние от Дарвазского района до столицы республики - 350 километров, а до центра области - 280 километров и на дорогу нужно как минимум 50 долларов.

Наша организация решила создать Центр обучения женщин и девушек разным ремеслам, компьютерной грамотности и английскому языку. Нашей организации нужны финансы, чтобы мы могли построить здание, в котором будут учебные классы.

Ваше Высочество!

Мы просим Вас поддержать нас и помочь построить здание для нашего Центра. С уважением к Вам,

Женщины гор Памира Дарвазского района.

Руководитель НПО "Умед" Икбол Абдуррахманова.

Сразу по проезду в Калай-Хумб, я отправилась к председателю хукумата Дарвазского района Нурали Риоеву. На мой вопрос о взаимоотношениях между исмаилитами и суннитами Дарваза, Нурали Риоевич рассказал, что сам он - из исмаилитской семьи (его отец - из исмаилитского кишлака Егед), но он женат на девушке из суннитской семьи, и у него дома живут по законам как исмаилизма, так и суннитского ислама.

Основными направлениями в Исламе являются суннизм и шиизм. Общая численность мусульман в мире составляет около 1 миллиарда человек, до 90% из них - сунниты. Последователи ислама живут более чем 120 странах, примерно в 40 они составляют большинство населения, в 20 - влиятельное меньшинство. Община исмаилитов принадлежит к шиитской ветви ислама. В настоящее время в мире насчитывается около 20 млн. приверженцев этого направления ислама. Исмаилиты проживают в 25 странах Азии, Африки, Ближнего Востока, Западной Европы.

Большинство опрошенных мною суннитов Дарвазского района расходятся во мнении о дате появления ислама в их краях. Мулло Рахмеддин из кишлака Нульванд в советское время окончил Душанбинский сельскохозяйственный институт по специальности агрономия. Работал главным экономистом, секретарем районного комитета комсомола, председателем земельного комитета джамоата Нульванд. Теперь он - религиозный лидер в своем районе. На мой вопрос, что он может сказать об истории ислама в Дарвазе, Рахмеддин ответил, что мусульмане появились в Дарвазе в XVI веке, и первыми пришли сюда суфии. "Раньше люди здесь совсем не жили. Этот край начал заселяться лишь в XVI веке, когда из Бухары и Гиссара в Дарваз стали переселяться особо преданные исламу мусульмане". А затем, вплоть до начала ХХ века Дарвазом считалась территория от Тавильдары до Ванча, все это были земли Дарвазского мира.

Мулло Нурмухаммад из кишлака Зинг говорит, что на протяжении последних пятисот лет (с XVI до начала ХХ века) в Дарвазе существовало свое государство со всеми институтами государственной власти. Делопроизводство велось на таджикском языке. До начала ХХ века в Дарвазе были свои поэты и исследователи. Правил Дарвазом дарвазский шах. В 1878 году Дарваз завоевала Бухара, в качестве правителя послали мира. Всего в истории Дарваза этим районом правили два мира, назначаемых из Бухары.

Оба этих мнения были высказанны дарвазцами, проживающими вниз по течению Пянджа и поблизости от перевала Хабурабад - на путях, откуда и мог в средние века заселяться мусульманами-суннитами Дарвазский район. В Тогмае, удаленном от Нульванда почти на 100 километров, бытует легенда о древних арабских походах. При этом надо учесть, что кишлак Тогмай прилегает к Язгулемскому и Ванчскому районам, откуда уже рукой подать до территорий, населенных памирскими народами. Итак, мы приводим ниже эти легенды об арабских походах в Дарваз:

"Старые люди говорят, что арабы, распространяя ислам, шли через Ваханский коридор. В горах в районе дарвазского кишлака Рузвай есть крепость Кахки. Это - древний богатырь. Почти до конца ХХ века сохранились остатки этой крепости, и даже водяное колесо, которым он качал в крепость воду из Пянджа. В 1978 (или 1979 году) местные власти отправили остатки колеса в музей истории и археологии. У Кахки была красивая сестра, он соблазнил ее и жил с нею, как с женой. Говорят, что Кахку убил Али со своими сыновьями Хасаном и Хусейном, а потом распространил ислам в Дарвазе. В Рузвае есть развалины пятисот древних могил. У нас существует предание, что это могилы шахидов - погибших за веру мучеников, сражавшихся с многобожниками на стороне арабов. В районе Паткуноба есть ущелье. Сюда, по рассказам старых людей, ушли первые мусульмане, которые не выдержали нападок со стороны кафиров. Но кафиры преследовали их, и мусульмане сражались с врагами веры. Сейчас, когда дождь и снег размывают каменные залежи в ущелье, то там находят остатки древних стрел и наконечники от них".

Мною была приведена одна легенда, но при этом надо сказать, что схожие легенды существуют и у других болои ("верхних" дарвазцев). И эти легенды - небезосновательны. Исторические и археологические данные подтверждают факт борьбы арабов за территорию Памира в первые века существования Арабского Халифата.

Из исторических источников и археологических изысканий известно, что в VII веке некоторое время Памир как группа пограничных вассальных владений частично входил в империи западнотюркских каганов, а с 638 г. - китайских (танских) императоров. Но в целом памирские шахства сохраняли свою независимость, зачастую ограничиваясь лишь выплатой денежных податей (8). Во второй половине VII в. к Памиру подошли армии арабов. Однако их попытки проникнуть в горные районы натолкнулись на упорное сопротивление местного населения (9). Борьба за Памир и особенно долину Вахана усилилась в VIII веке. В нее включились Арабский Халифат, Империя Тан и Тибет. Противостояние закончилось победой арабов, которые в начале IX в. полностью подчинили себе Западный Памир и Вахан, Восточный Гиндукуш стал рубежом между пограничными владениями Халифата и Тибета (10).

Таким образом, попытки исламизации горных народов Центральной Азии были предприняты арабами в период завоевательных походов в VII-VIII вв. Но проникновение ислама шло неравномерно. Раньше других приняли проповедь Мухаммада и стали приверженцами суннизма народы Западного Припамирья, не находившиеся в жесткой географической изоляции и в большей степени подверженные арабским нашествиям. На Памире ислам был принят гораздо позже, чем в Западном Припамирье: на Памире - в XI-XII вв. (11). Народный ислам здесь вобрал в себя много из элементов существующих здесь доисламских религий - политеизма, буддизма, зороастризма (12).

В 2003 году суннитский ислам на Дарвазе был неоднороден. Здесь можно было встретить приверженцев экстраординарных религиозных взглядов, но их единицы. В основном это - люди, прошедшие в юном возрасте через Афганистан в ходе гражданской войны. Главная их отличительная черта - отрицание всех мазхабов суннитского ислама. Но можно сказать однозначно, что безоглядного экстремизма среди дарвазцев не наблюдается.

По всему Бадахшану созданы ячейки Партии Исламского Возрождения Таджикистана (ПИВТ), официально зарегистрированной в Таджикистане религиозно-политической партии. Руководители ПИВТ в своих интервью отмечают наличие среди населения Горного Бадахшана сторонников и даже ячеек радикальной организации "Хизб ут-Тахрир", но все мои попытки найти таких людей или элементарные упоминания об этой партии среди дарвазцев, не увенчались успехом.

Некоторые из респондентов сообщили автору, что являются приверженцами суфийского ордена Накшбанди. Ступенями развития ислама для индивидуума считают: шариат - тарикат - маарифат - хакикат. Они не разделяют идей ни консерватизма, ни радикализма, ни джадидизма, которые присутствуют среди мусульман Дарваза. В свою очередь, сторонники последних течений обвиняют приверженцев накшбанди в том, что они следуют по неверному пути, "по пути бида'".

Но это, скорее, "книжная" форма суфизма, которая более характерна для дарвазцев с высшим образованием, побывавшим в разных странах, в том числе в Афганистане во время гражданской войны. Среди тех, кто постоянно живет в Дарвазе, явных приверженцев суфизма мне встретить не довелось. Многие респонденты говорили, что первыми проводниками суннитского ислама в Дарвазе стали суфии, уходившие в эти горные теснины по разным причинам. А сейчас, как сказал мне мулло Сарра-бек из Тогмая, "у нас в районе нет суфийских общин и дервишей". Такие люди есть на сопредельной стороне в Афганистане. В 1993 году, во время гражданской войны, Сарра-бек был в афганском кишлаке Рузвай, где познакомился с ишаном Малангом. Маланг - суфий, который владеет джазба (техникой установления духовной связи с Всевышним), может впадать в экстатический транс и видеть откровения из божественного мира (13). Среди суфиев Афганистана практика джазба разрешена только тем, кто по настоящему молится, потому что "настоящие суфии - это те, кто истинно думает о Боге и с верою в сердце совершает намаз".

Мулло Сарра-бек сказал, что в Дарвазском районе среди суннитов джазба не совершался и раньше, до советского времени: "Может быть, это делали шииты. Но, в любом случае, афганцы говорят, что таджики лучше них знают обряды ислам".

К конфессиональной корпоративности дарвазцы подходят очень ревностно. Через несколько дней после того, как я стала работать среди суннитов Дарваза, многие из моих новых знакомых стали приходить и ждать меня у рынка, расположенного недалеко от ворот пограничного отряда. Однажды, когда я выходила, ко мне подошли несколько незнакомых молодых людей в возрасте до 30 лет и обратились с вопросом: "Мы хотели узнать, почему вы приняли ислам?" Этот вопрос стал для меня полной неожиданностью.

"Не знаю, откуда у вас такая информация, - сказала я им, - но я не принимала ислам. Я - исследователь ислама, изучаю ислам и пишу о мусульманах. Я знаю, что некоторые исследователи принимают ту веру, о которой они пишут, но я не ходила к имаму и не принимала ислам". Что же касается моей веры, то я твердо отвечала, что это - мое внутреннее дело. После разговора с молодыми людьми у погранотряда я почувствовала, как была снята некоторая напряженность в отношениях между мной и моими новыми знакомыми. Они стали более открыты и доверчивы в отношениях со мной, отметив, что я не стала ни подлаживаться, ни обманывать их.

В советское время в Дарвазском районе не было официальных мечетей, каждый молился в своем доме. Верующие рассказывают, что представители органов государственной власти запрещали собираться джамаату (общине), стараясь не допускать коллективных молитв. Но все равно, в месяц Рамадан, во время поста уразы, каждый вечер они собирались в доме того или иного мусульманина на ифтар (вечернее разговение после дневного воздержания от пищи). Ишан-заде Зиё вспоминает: "Однажды, когда в нашем доме люди собрались на ифтар, в дом ворвались участковый и несколько работников сельского совета. Они переписали всех, а потом обсуждали нас на бюро райкома".

Опрошенные путаются в названии точной даты, когда же началось открытие первых мечетей в районе. Мулло Холдор, руководитель суннитской общины Дарвазского района, называет 1993-й год, тогмайский домулло Сарра-бек - 1991-1992 годы, мулло Хамза из Шкева говорит, что вообще "В Дарвазе мечети начали строить только три года назад. А раньше они здесь были только в давние времена". И называет новые сведения о принятия ислама дарвазцами: "В Дарвазе люди приняли ислам, когда вошли в подданство к Бухарскому эмиру".

Сунниты Дарваза, как и все мусульмане этого течения в исламе, совершают пятикратную молитву-намаз, являющуюся одним из пяти столпов веры суннитского ислама. В пятницу все мусульмане стараются собираться вместе на коллективную молитву (джума-намаз). В Дарвазском районе функционируют 4-5 джума-мечетей. Квартальных мечетей много, сейчас они открываются в каждом селе. Но, как сказал мулло Холдор, "Это - не новые постройки. На них у нас денег нет". В некоторых селах с общины собирается закят, и на эти средства восстанавливают старые здания. Мулло рассказал о том, что сунниты Дарваза написали письмо Имаму исмаилитов Ага-Хану IV с просьбой помочь им в строительстве новых мечетей. "Но от него до сих пор нет ответа, - думаем повторно обратиться к нему за помощью".

Верующие из некоторых кишлаков, в которых нет соборных мечетей, идут на джума-намаз в большие села иногда не один десяток километров. По пятницам на коллективный намаз в районе собираются до 300-400 человек. Некоторые предпочитают совершать молитву дома.

Мне показали, разрешили войти и сфотографировать мечети практически во всех кишлаках, где проводилось исследование. Многие мечети расположены возле проселочных дорог. После намаза молодежь и мужчины среднего возраста еще некоторое время продолжаются общаться у мечети. Старики степенно расходятся по домам.

Мулло Холдор сообщил, что большинство мечетей района - старые здания, переданные верующим хукуматом, до сих пор не оформлены документально, и право религиозных общин на их использование не заверено нотариально. Однако незарегистрированные в органах государственной власти мечети считаются недействительными. В 2003-2004 году должна начаться регистрация по заявлению религиозных общин, поскольку "и мечети, и общины должны быть под наблюдением хукумата".

За комментариями по данному вопросу автор обратился к Пулоджону Ватанову, сотруднику отдела по делам религий хукумата Дарвазского района. Пулоджон рассказал, что в ближайшее время начнется регистрация мусульманских общин Дарвазского района. В соответствии с численностью общины, за нею будет оставляться и молитвенное здание. Он подтвердил слова мулло Холдора - действительно, многие мечети в настоящее время действуют без регистрации, на незаконных основаниях. Как сказал представитель хукумата, "наверняка, после регистрации общин, число мечетей резко сократится".

В Дарвазском районе существует восходящая градация суннитского духовенства. Как отмечалось выше, сунниты Дарваза делят себя на поёни ("нижние" - живущие вниз по течению Пянджа) и болои ("верхние"). Болои считают поёни менее крепкими в вере, потому что они живут в непосредственной близости с исмаилитами Егеда, берут замуж исмаилитских девушек, и попадают под влияние исмаилизма. Но то же самое говорят "нижние" сунниты о "верхних", районы которых соседствуют с исамилитскими районами памирских народов.

Духовные наставники могут быть зарегистрированы в официальных органах власти, или действовать без регистрации. Отношение к официальному духовенству у населения нередко отрицательное. Многие из опрошенных обвиняли их в конформизме и тесном сотрудничестве с властями.Что же касается градации духовных наставников суннитов Дарваза, то они делятся на несколько групп:

Мулло. Как говорят дарвазцы, "мулло знает мало, у него - лишь основы знания".

По мнению респондентов, официальные муллы недостаточно хорошо знают обряды и нормы ислама, но они дружат с властью, и если кто-то их не устраивает, как человек более образованный, они устраняют конкурента, зачастую навешивая на него ярлык "ваххабита".

Помощники мулло - имамы - те, кто руководит совершением коллективного намаза и муэдзины - возвещающие азан и призывающие на молитву.

Более образованных мулло (они, как правило, редко проходят государственную регистрацию) дарвазцы называют домулло. Говорят, что у этой категории больше знаний. Домулло знают не только Коран, но и его толкование - тафсир. Людей, знающих наизусть весь Коран, называют кари (чтецы). В настоящее время в Дарвазе кари нет - они исчезли после того, как в Среднюю Азию пришла советская власть и начались гонения на ислам.

Наиболее авторитетными у суннитов Дарваза считаются пошти - те, кто наследует титул по линии своего отца, а значит, имеет сильный род. Самый авторитетный из пошти - ишан-зода (сын ишана, суфийского наставника, имеющего своих последователей - мюридов). Если отец или дед человека был признан как ишан, то все его потомки будут носить титул ишан-зода. Поэтому дарвазцы говорят: "Самым авторитетным у нас является ишан-зода. Он владеет Эльм Аллахи ("Знанием Аллаха").

Среди суннитов Дарваза можно встретить разное отношение к авлия, некоторые считают, что авлия - это святые, способные творить чудеса. Но по нормам суннитского ислама авлия Аллаха - это люди, любящие Всевышнего и те, кого любит Он. В данном случае арабское слово "Вали" (множ. число "Авлия") означает "друг" и является особым исламским термином, имеющим определенное значение. Имеется в виду мусульманин, который посвятил себя служению Аллаху в самом широком смысле этого слова. Именно об этих людях сказано в суре Корана Йунус (айаты 62-64):

О да, ведь для друзей Аллаха нет страха, и не будут они печалиться.

Те, которые уверовали и были благочестивы, -

Для них - радостная весть в ближайшей жизни и в будущей.

Нет перемены словам Аллаха, это - великий успех! (14)

К числу авлия Аллаха суннитский ислам относит всех пророков, а также сподвижников, полностью поверивших им, в том числе - сподвижников пророка Мухаммада и его жен. Наилучшими сунниты считают десять сподвижников, известных как зачинателей ислама. Во главе их четыре халифа, именуемые суннитами "праведными" - Абу Бакр ас-Сиддик (ум. в 634 г.), Умар бен аль-Хаттаб (ум. в 644 г.), Усман бен Аффан (ум. в 656 г.), Али бен Абу Талиб (ум. в 661 г.).

Суннитские правоведы предостерегают, что употреблять слово авлия для обозначения суфиев неверно. Вообще, по отношению к суфизму в данном случае суннитские богословы выступают весьма категорично, утверждая, что суфии, в основе своей, отличаются "эксцентричным поведением" и утверждают, что они "способны творить чудеса" (15). Западные же исследователи, по мнению суннитских богословов, недостаточно разобрались в этом явлении. Они стали отождествлять "вали" с христианскими святыми, что с точки зрения суннитского ислама совершенно неверно.

Сунниты считают, что вали Аллаха может стать каждый мусульманин - праведный человек, уверовавший в Аллаха и выполняющий Его веления. Наградой таким людям будет хорошая жизнь в этом мире и близость ко Всевышнему в раю. Однако, предупреждают суннитские богословы, авлия не могут никому помочь после своей смерти, а при жизни могут это сделать только обычными способами.

Но дарвазцы все же порой отождествляют ишанов и авлия. Они говорят, что ишаном и авлия может быть каждый человек. Но у авлия столько знаний, что он, даже закрыв глаза, знает - кто идет. Авлия может читать мысли. Авлия ни от кого не принимают помощи, они питаются только своим личным трудом. До революции в Дарвазе были авлия в Умараке, Гушуне. По всему району существуют мазары, посвященные авлия. После 70 лет советской власти авлия в Дарвазе исчезли, но остались еще старики, которые помнят, что видели авлия и разговаривали с ними.

Говорят даже, что раньше в Дарвазском районе были такие авлия, которые могли совершать телепортацию - то есть, находиться в одном месте, и в то же время переноситься в другое. Так, по утверждению суннитских проповедников Дарваза, именно некоторые авлия совершали паломничества к мусульманским святыням в арабские страны. По преданию, авлия могли без всякого оповещения узнать, когда с человеком случится несчастье и появиться внезапно перед его родными. Такие случаи связывают с авлия из Оби Гарма - ишаном Абдуррахмоном.

Мулло Холдор считает, что авлия на Дарвазе исчезли, потому что в советский период было запрещено заниматься религиозными практиками. Но за рубежом, - говорит мулло, - авлия много.

Итак, авлия - это Божий дар. Суфийский наставник-ишан по представлению дарвазцев, это тоже вали Аллаха. "Они дома сами выращивали и мололи зерно, выпекали хлеб, не покупали ни сахар, ни масло. Они были заняты только тем, что совершали зикр во славу Аллаха", - говорят дарвазцы. Один из респондентов рассказывал, что его отец был в доме ишана и его поразило, что ему нужно совсем немного пищи. Ишанов в Дарвазе сейчас нет, остались только их сыновья - ишан-зода. Дарвазцы считают, что многие из ишан-зода - тоже "чистые" люди, поскольку не воюют, живут только чистым трудом. Поэтому у них открывается дар - они могут лечить людей. С этой целью пишут талисманы - туморы. Но при сложных заболеваниях ишан-заде советуют своим приверженцам воспользоваться помощью врача.

Сунниты Дарваза, как и всего Таджикистана, следуют правовой школе Абу Ханифы. Однако шариат у дарвазцев тесно переплетается с адатом. Впрочем, это - отдельная тема для большого исследования. Главным для своих последователей мулло Азал из кишлака Умарак считает "Знать один путь (мазхаб), и не отклоняться!"

Примечания:

1. За время работы в Дарвазском районе проинтервьюированы и сделаны записи бесед 60-ти человек: исмаилитов - 26 чел. (мужчин - 17, женщин - 9), суннитов - 34 чел. (мужчин - 22, женщин - 12). Из них представители мусульманского духовенства 12 чел., в том числе халифа и помощник халифа - 2 чел., домулло - 1 чел., официальные мулло - 5 чел., неофициальные мулло - 2 чел., устод - 1 чел., ишон-заде - 1 чел.
2. В декабре 2004 г. российские погранвойска были выведены с территории ГБАО РТ, а в июне-июле 2005 г. все пограничные отряды в Таджикистане переданы в ведение Комитета по охране государственной границы РТ.
3. Население Горно-Бадахшанской Автономной области по данным всеобщей переписи населения 2000 года. Государственное статистическое агентство при правительстве Республики Таджикистан. Душанбе, 2000. С.4.
4. Мастера взрывных работ // Коммунист Таджикистана. 18 июля 1940 г.
5. Население Горно-Бадахшанской Автономной области по данным всеобщей переписи населения 2000 года. С. 17.
6. В период повторного исследования в Дарвазском районе ГБАО РТ в сентябре 2005 года автор мог наблюдать положительные сдвиги в сфере образования в Таджикистане в целом. Зарплата учителей существенно возросла, и многие из них вернулись на свои рабочие места.
7. РИА "Новости", 2 мая 2002 г.
8. Мандельштам А.М. Материалы к историко-географическому обзору Памира и Припамирских областей// Труды АН Таджикской АССР, т.LIII. Сталинабад, 1957. С.136.
9. Массон В.М., Ромодин В.А. История Афганистана. Т.I. С древнейших времен до начала XVI в. М., 1964. С.220-221.
10. Зелинский А.Н. Древние пути Памира // Страны и народы Востока. География, этнография, история. Вып. III. М., 1964. С. 117.
11. В IX в. крайним пунктом мусульманских владений на пути в Тибет считался бадахшанский г. Джирм. Вахан, Шугнан и прилегающие к ним области и в X в. были населены приверженцами древних форм религии. См.: Бартольд В.В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия// В.В.Бартольд. Сочинения. Т.I. М., 1963. С.115-116.
12. Как отмечал В.В.Бартольд, сведений о точной дате введения ислама на Памире и в Бадахшане не обнаружено. Достоверно известно, что в XI в. широкое распространение здесь получил исмаилизм. // V.V.Bartold. "Badakhschan". Enzyklopaedie des Islams. Bd.I. Leiden, 1923. S. 574.
13. Более подробно о технике ал-Джазба см.: Ислам на территории бывшей Российской империи. Энциклопедический словарь. Вып. 1. Изд-во "Восточная литература". М., 1998. С. 34-35.
14. Перевод Крачковского.
15. Мохаммад Сулейман аль-Ашкари. Познакомиться с исламом. Изд-во "Иман". М.-Казань, 1995. С. 41.